* * *
В СЕМНАДЦАТЬ РАЗ БЫСТРЕЕ
Они научились счастью. Тому самому счастью, о котором мечтали их далёкие предки.
Тому самому счастью, которое пытались купить за деньги, заслужить трудом, поймать за хвост, посадить в клетку, построить на облаке.
Но это обошлось им дорого. Даже не втридорога. И не в семидорога.
В семнадцатидорога.
.
Одним было дано лишь успеть вспыхнуть и сгореть, не успев остыть. Они только-только понимали, что к чему.
Они загорались, не в силах совладать с инстинктом горения. Это было похоже на смерть при рождении.
Или - на фейерверк.
Чтобы видели. Чтобы знали. Чтобы помнили.
Мы есть. Есть такие, как мы.
Впрочем, им большего не было нужно. Достаточно. Главное - не успеть погаснуть. Главное - вовремя вспыхнуть.
Главное - вовремя узнать своё время.
.
Им была отмерена семнадцатая доля положенного срока.
...
Другие жили долго.
Они не старились и не чувствовали тяжести прожитого.
Они научились избавляться от камней, разбрасывая их не для себя, а для других.
Они научились растворяться во времени.
Они видели, как горит огонь, как течёт река.
Как всплывает на поверхность то, что пролежало на дне тысячу лет.
Они жили друг для друга. Им некуда было спешить, и они не спешили.
Они не боялись падать до самых основ. Им было ужасно интересно снова и снова восходить по винтовой лестнице, чтобы, выйдя на крышу, оглядеться и привычным движением броситься вниз.
Им нечего было бояться. Им нечего было терять. Но зато им было что искать. В этом было их счастье.
Они всё время изобретали велосипед. Они ничего не знали, но всё время спрашивали, движимые спокойным любопытством.
Это походило на огонь.
Или - на красный свет на конце меча.
Чтобы видели. Чтобы знали. Чтобы помнили.
Мы есть. Есть такие, как мы.
.
Им было отмерено семнадцать сроков.
...
Было одно существо на земле, не такое, как все другие. Оно по старой привычке утром вставало, выключало будильник, шатаясь, шло в ванную.
На кухне долго помешивало чёрный кофе, думая о чём-то своём. Окна были занавешены странным серовато-голубым тюлем, похожим на дым или смог. Но оно верило, что это не дым и не смог, а просто утренний туман.
Из конфорки прорастали синие побеги чего-то неведомого. Вероятно, это был просто газ. Но верилось, что это были цветы.
Привычным движением оно чиркало очередную вынутую из коробка спичку, зажигало газ, не менее привычным движением гасило спичку и бросало её в жестяное ведро.
.
На стене висел древний музыкальный инструмент откуда-то из эпохи Соломона и Кастанеды. Оно любило играть на нём вечерами, когда за окном загорались красный небесный огонь и зелёный небесный дым.
Оно играло просто так. Ни для кого.
Те жили для этих, эти жили для тех, не только для себя. Чтобы видели. Чтобы знали. Чтобы помнили.
Оно ничего не знало про то и это. Оно даже не знало, кто же оно. Оно не знало, зачем оно каждый день встаёт утром, выключает будильник, умывается, ест, пьёт, курит табак, смотрит в окно, читает древние книги, играет на инструменте.
Оно просто жило.
.
Оно было на земле. Не на небе и не во Вселенной.
И те, и эти помнили и понимали это. Эпоха, когда тени воевали за право называться светом, закончилась сотни тысяч лет назад.
.
Иногда ему становилось тоскливо. Оно не понимало, в чём причина. Да оно её и не искало. Оно знало, что это бесполезно.
Тогда оно подходило к окну и смотрело. Странное это было зрелище.
...
Шли, и шли, и шли. Кто-то - медленнее, кто-то - быстрее. Гулливеры и лилипуты. Великаны и гномы.
Одни шли с севера, вторые - с юга.
Дойдя до черты, они останавливались, чтобы перевести дух. Тогда происходило нечто странное.
Теряя вес, они отрывались от земли и взмывали в небо. Это в самом деле было очень странно - каждую минуту сгорали сотни фейерверков и сотни костров.
.
Оно вспоминало эпоху Объединения. Те и другие объединились, чтобы стать сильнее. И тем, и этим была нужна противоположность, чтобы жить.
Оно вспоминало, как планету лечили после ядерной войны. В общем, всё закончилось тогда не слишком плохо. В том смысле, что могло быть и хуже.
Оно вспоминало тот день, когда включили двигатели. Одновременно была включена оболочка для предотвращения утечки атмосферы.
Цель была достигнута. Скорость вращения Земли возросла ровно в семнадцать раз.
.
Дойдя до черты, они отрывались от земли и летели. И фейерверки, и костры.
Оно долго смотрело в окно, пока не становилось темно. Тогда оно чиркало очередную спичку, чтобы зажечь газ.
/18.05.2011/