.../.../Для ответа на вопрос о смысле жизни надо честно …

Если вы подразумеваете под эволюцией дарвинистское утверждение: человек произошел от обезьяны, то я вынужден согласиться с вами, что такое положение сомнительно, хотя опять-таки, если дополнить утверждение Дарвина современными палеонтологическ­ими доводами, например теорией прерывистого равновесия, можно сказать, что человек произошел от высокоразвитых обезьян, анатомическое строение которых было более близко к человеческому организму и совпадало очень много генов, отсюда можно сказать, что контраргумент:"а почему обезьяны не эволюционировали­?" не является убедительным проявлением скепсиса и попытки критического анализа. В свое время был специальный вид обезьян, человекоподобных или ассимилированных­, которые тесно связаны с обезьянами, но в них много человеческого. Институт Макса Планка зафиксировал ряд наследственных заболеваний современного человека, которые практически не встречаются у Шимпанзе. Т.е утверждение человек произошел от обезьяны - неверно. Надо сказать так, в результате эволюции приматов или родственных видов образовалось ассимилированное ответвление приматов, которые уже породили человека с примерно похожей анатомией и корпусом генов. Т.е в утверждении человек произошел от обезьяны нет ничего противоречивого, есть только одно но, что это всего лишь достойная гипотеза, которую можно эмпирически опровергнуть, мне например этих фактов связи приматов и человека недостаточно, чтобы подтвердить гипотезу Дарвина, особенно в современном свете. Более того, аксиомы дарвинизма: изменчивость, наследственность и естественный отбор - это краеугольный камень всей биологической эволюции и дарвинизм может быть неправ только потому, что его представители развили из него неверные или неустраивающие науку положения. Т.е дарвинизм - это один из вариантов эволюции, а эволюция была открыта и доказана Менделем, так что спорить тут совсем бесполезно, есть контрпримеры к отдельным тезисам, например : Закон Геккеля-Мюллера, однако же для человеческих особей этот закон работает, что подтверждает наличие наследственности и изменчивости, и как следствие из них — естественный отбор. Определенно доказано, что один класс образуется из другого. Хордовые эволюционируют в позвоночных. Пример: ланцентник — это явный потомок беспозвоночных, но у него со временем образовалась хорда и центральная нервная система. Это все простые примеры доказывающие эволюцию, но не один, пока еще, ученый не установил точных ее механизмов. Я например долгое время находился под влиянием ортогенеза, потом сам убедился, что эта теория ошибочна. Меня привлекает номогенез, потому что он более сложнее и более полно раскрывает законы мира животных и растений, но при этом нельзя отрицать, что частично законы дарвинизма работают. Отсюда я заключаю, подвожу итог, что эволюция видов несомненна для тех видов, при исследовании которых такое утверждение более вероятно, в противном случае или теория эволюции несовершенна или ряд видов или особей и их организмов устроены так, что итогое его, данное человеку на исследование строение просто не могло возникнуть к этому времени внутри природной среды, я таковых случаев не обнаружил, а если они найдутся, не факт, что это божественное вмешательство, если наши теории эволюции несовершенны, то с определенной долей вероятности допустим генезис новой теории для которой влияние эволюционных факторов на появление и становление этих уникальных по строению и генам животных, а я уже не говорю о растительном мире. Оба положения равновероятны, из этого следует, что в свете достижений эволюционной биологии, креационизм мне кажется крайне слабой научной позицией, а ее противоположност­ь, т.е эволюции я принимаю на той плоскости, где она уже доказана, в этой плоскости последовательное развитие организмов и видов я принимаю как безусловный факт. На основании этого перейдем к Библии, вернее к ее критическому анализу. Если в библии проповедуется креационизм, то возникают четыре варианта: или Ветхий Завет — не слово бога, в таком случае подтверждения его Иисусом либо вымысел, фальсификация, либо у него не было необходимости переворачивать представления о Творении, так как это не входило в его планы, или же Иисус понимал, что писание текстуально не противоречит эволюции, но опять-таки решил сие знание укрыть от людских умов, или он человек, а человеку свойственно ошибаться, значит христианству можно сказать прощай, чего я кстати делать не собираюсь, но я тоже могу ошибаться.
Что Ветхий Завет — слово Бога, но оно увы было потеряно или искажено.
Или Писание в подтексте поддерживало эволюцию, но то, что она по сути базируется на эволюционизме допустить никто не мог.

Если верно утверждение №3, то церковь должна пересмотреть свои догматы и уверовать хотя бы в теистический эволюционизм, который кстати не есть попытка проповедовать материализм за религиозной риторикой, а лишь философское положение согласно которому научная справедливость эволюции не подвергнется сомнению, даже если будет Бог и он приложил свои усилия к появлению мира, что в общем-то тоже базируется на вере, которая современной науке для решения внутренних проблем не нужно. У них такая логика, если концепция Бога встанет в противоречие с современными научными данными, то сама мысль о ном — или попытка дать повод науке усомниться в своих положениях, что обычно оканчивается тем, что все их аргументы маловероятны или чистое мракобесие. А если Бог есть, то законы природы тем более не нарушаться, так какие основание у меня верить в то, что не влияет на истинность тех положений, которые я принимаю за истину, я считаю Бога гипотезой, но его бытие соответственно не вносит никаких корректировок в мое мировоззрение, отсюда у меня есть выбор: верю — не верю, я говорю не верю, потому что бытие бога безосновательно и то, что какие-то религии от бога — это сентенция также нефальсифицируем­а, т.е это вообщем-то презумпция, которую надо доказывать, а если я сомневаюсь, значит я не несу бремени доказательства и никаких подтверждений этому Богу нет, но я не собираюсь отрицать бытие Бога, потому что есть он или нет, мне совершенно неважно, однако я склонен к тому, что его нет. Это позиция апатеизма. Апатеист принимает утверждения Бог есть/Бог нет, как осмысленные и возможно одно из них истинно, но я не стану утруждать себя поиском ответа, потому что данный поиск не вписывается в мои изыскания, у меня нет специальной установки для этого. Поэтому Лаплас — апатеист, а не атеист или антитеист. Апатеизм по сути может быть слабой формой единения между наукой и религией. Более лаконично: в таком сожитии апатеист утверждает: наука или вообще что угодно не дают оснований для антитеизма, тезиса о небытии Бога, следовательно с определенной долей вероятности он есть, но это ничего не дает, а значит я могу мыслить как хочу. Обычно апатеист не верит в Бога, т.е он атеист. Апатеист совмещает себе атеистического агностика и человека, который индифферентно к этой проблеме. Сейчас многие атеисты по сути являются апатеистами, в основном их позиция может превратиться в деистическую, если они ради эксперимента допустят, что Бог есть, а значит, если Бог есть, они все-равно не обратятся в религию. Это сближает их с деизмом, но главное отличие деизма от апатеизма в том, что деист верит в Бога, а апатеист нет. Т.е он уживается и с деистами и с теистами. С деистами, потому что они похожи, а с теистами, потому что апатеисты к ним безразличны. Но что теист скажет если посадить с ним в одну камеру или в комнату в общежитии? Он скажет: я верю в Бога, но я не думаю, что это помешает мне заниматься наукой. Т.е он согласен с апатеистом обыкновенным или ученым, что вера и неверие — есть выбор каждого, но выбор в пользу такого мировоззрения в принципе не должен критиковаться наукой, потому что это мировоззрение не делает тебя креационистом или эволюционистом, ты сам должен решать кто ты. Если ты эволюционист, то ты науке по нраву, если нет, то наука или обличит или признается, что ты ей(в лице ученых) неинтересен. Однако я, как теистический агностик являюсь сторонником более тесного сожительства науки и религии, потому что многие теистические эволюционисты являются верующими людьми. Эти верующие люди считают, что решение сакраментальных вопросов, в том числе вопроса Бога сказывается на мировоззрении ученого, но не на истинности теорем или теорий, они могут быть поэтому самостоятельными учеными, но они уже по определению будут вносить еще больший вклад в развитие человечества, ибо этот вклад будет простираться как на гуманитарную область, так и на научную отрасль. Эти отрасли будут или жить параллельно или пересекаться, и то и другое сделает вклад верующего ученого разносторонним, чем ученого неверующего, если только сам этот неверующий ученый не разносторонен, но он может быть велик в чем-то одном, фундаментальном, а это самое фундаментальное будет парировать из гуманитарными и метафизическими основами бытия, но таких ученых очень мало, по крайней мере я таких ученых видел мало, есть много ученых, которые перевернули представления о чем-то лишь в своей области, будучи не разносторонними, поэтому часто таких ученых не вспомнит ни один гуманитарий, глубокий гуманитарий, есть справедливо забытые, а есть несправедливо, например очень многие биологи, поэтому мне очень нравятся когда филологи занимаются биологией, ботаникой и генетикой или математикой. У верующих или интересующихся религиозными вопросами ученых больше шансов внести очень большой вклад в историю, это не говорит о том, что неверующие не вносят никаких вкладов, это говорит о том, что неверующий все свои направления выбирают по желанию, а верующему на руку быть энциклопедистом, потому что чтобы заставить прогрессировать религиозно-филос­офские­ концепции, надо быть образованным буквально везде, надо хотеть знать все, чтобы добиться религиозно-филос­офского­ прогресса, а чтобы добиться прогресса в ботанике, очень многие считают, что нужно исследовать биологию растений непосредственно, и они правы, Руссо не знал квантовой механики, зато был выдающемся ботаником, а Павлов физиологом. Однако, теперь возникла дисциплина допустим квантовая органическая химия, в которой по определению совмещено все наследие наших представлений о живом. Идея соединения всего наследия науки о живом, посредством занятия параллельно физикой и биологией могла прийти когда-то только избранным в голову, которые умели видеть и мыслить лучше других, эти избранные не обязательно верующие, но я более чем уверен, что каждому верующему ученому необходимо как воздух на пути раскрытия истины сделать нечто равносильное тем достижениям ученых-атеистов, быть интеллектуальным субститутом в кругу избранных ученых атеистов, потому что я все время наблюдал в верующих ученых непомерную жажду знаний и энергию, что говорит о том, что их мотивы бескорыстны, что они не хотят слыть избранными, но хотят доказать, что они достойны этого не во имя социального статуса, т.е чужой оценки или самооценки, а во имя искания правды и смысла жизни, духовной свободы. Верующий ученый может быть менее велик, а может более, но он вытянул счастливый билет, за который правда приходится платить не меньшими усилиями и несчастьями, однако, они в свою очередь все же остаются баловнями судьбы, очень потенциально прогрессивными людьми, с широкой, творческой душой. Я хотел бы, чтобы таких людей становилось все более и более. И мой теистический агностицизм помогает мне сильнее верить в это, ибо в чем его суть, не доказывать, что Бог есть, а то что неверие в него ничем ни лучше, чем вера, он отдает себе отчет, что он может ошибаться, однако его вера не настолько абсурдна, чтобы от нее отказываться, она опирается на какие-то глубочайшие ресурсы человеческой мысли, которые равны может только научному знанию. Девиз теистического агностика: «Верую, чтобы понимать», как говорил Абеляр, но он отдает себе отсчет, что это вера — есть его личное решение. Но если каждое личное решение ученого соединиться с другим, возникнет группа, конгрегация таких ученых, которые всех себя отдадут цели усовершенствован­ия духовного сознания, распространению духовной жизни, основанную разумеется и на вопросе бытия Бога, т.е они будут рассматривать его как мощную философскую проблему и ее решение может также задать вектор всей его научной идентичности. Пример: Лейбниц. Я хочу, чтоб что-то подобное было, я убежден, что это как-то поможет нашему обществу. Чем эта деятельность еще интересна? Тем, что она порождает реакции на игностические аргументы, т.е аргументы, призывающие сперва четко определить Бога, прежде чем обосновывать свою веру. Это мое отношение к еистическому эволюционизму и теистическому агностицизму. Что касается того, какой из пунктов отношения к Библии я выбираю, то я выбираю несколько, так как они не исключают друг друга. Относительно Ветхого завета я выбираю пункт №1, а отталкиваясь от проповеди Христа выбираю пункт №3, затем пункт 3 и следствие 4. См. Конец предыдущего абзаца. Как вы поняли, я считаю, что христианская вера должна быть модернистской. Жду ответа участников.

Что вы говорите? А то, что русский космизм, в котором состояли все ученые, которые внесли вклад в косманавтику и именно им пришла эта идея в голову находились под влиянием религии, причем изначально христианской, вам это неизвестно?

Здравствуйте, Антон.Технологию и чудеса в Библии связывает одно общее свойство, когда мы не знаем законов, стоящих за ними нам кажется это чудом или мы даже можем говорить, что это невозможно, хотя это всего-лишь не вписывается в рамки нашего познания. Что же касается мракобесия, освещённого Вами во втором предложении, то Библия не имеет к этому никакого отношения.

Добрый вечер, Нина Ивановна! Я прошу прощения, если обидел Вас своим комментарием.Что же касается Вашей иронии по поводу развернувшейся дискуссии, то вынужден её разделить, учитывая как далеко от темы убежали собеседники.

Вы упускаете из виду идею "высшей расы", которая жизнеспособна только в свете теории эволюции.А то, что и православные и католики гнобили евреев и приветствовали Гитлера доказывает, что к христианству они не имеют никакого отношения.

Я ни к месту упомянул человека СССР, который всерьез относился к идее святой Троицы, не смешите меня.

Космизм предсказывал и метеорологию, в русле космизма возникла гелиобиология, космизм повлиял немного и на Козырева, хотя его причинная механика не удалась, но теоретически он мог ее разработать, ей нельзя пользоваться, она очень бедна и не опирается на научные данные, но идея совершенно гениальна, и ее бы не было без Валериана Муравьева, но увы. Увы она несовершенна и неавторитетна, но представьте, если бы хотя бы ее теоретическая основа удалось, какой вклад бы космизм внес науку и доказал свои религиозно-филос­офские­ убеждения тем самым.

Это проблема МИФИ, потому что например в Геттингенском или Кёнигсберском университете предметов было предостаточно и стагнации науки из-за теологии там не было. Но раз сейчас проблема есть, то я бы предложил вывести теологию за образовательные рамки и предоставить ей заниматься в специальных кругах, ни в коем случае ни детских. И вообще, я против изучения ОПК в школе.

И вообще, как вы читали? Эдуард писал про царствие божие на земле, а не про религию и космос. Но его рассуждения о смерти вполне космистские и более того, трансгуманизм в России возник изначально как религиозная идея. И именно это идея стало толчком к популяризации биологии и смежных с ней направлений. Увлечение Бехтерева и Кажинского телепатией, которое обернулось рядом истинно научных исследований возникли на почве религии.

Когда этот эксперт вводился экспериментально­, то было преподавание с первого по 11.

еще тогда было сокращение по предметам и часамАндрей. Здесь четкая связь между наукой и религией прослеживается через закон Ломоносова-Лавуа­зье. Если в одном месте прибыло, в другом - убыло.
Сокрашение до того было связано с введением ОБЖ. В определенных кругах к этому предмету отношение религиозное.